АСТРОНОМ

Как обычно, он достал карту звездного неба, разложил ее на столе и стал аккуратно ощупывать ее пальцами. Он был слеп. Вот уже 10 лет он не видел ничего. Его глаза не различали ни одного светового пятна. Померкли навсегда краски, в прошлое ушли формы. Он ориентировался по слуху и некоему внутреннему ощущению, подобному ультразвуковым волнам у летучих мышей. Он никогда не сталкивался с людьми, не спотыкался о случайно оказавшиеся не на месте предметы. И единственное, о чем он сожалел, было то, что он не мог более читать так свободно, как прежде. Пальцы его с трудом различали буквы нового письма… Зато он получил время для размышлений…

Бывший профессор Университета, бывший ученый, бывший астроном, потерявший зрение, наблюдая рождение сверхновой, он никогда не оставался один, никогда не предавался тишине, никогда не осмеливался доходить до предела собственного сознания, за которым царит великая Пустота, молчание, вакуум - подобный первозданной материи Космоса.

Теперь он был одинок, шум улиц не проникал в его дом, ученики покинули его, - и он был благодарен им за возможность тишины и размышления, которых раньше был лишен.

Ему казалось, что он знал о Вселенной все: он помнил наизусть звездные величины, без таблиц мог вычислить траекторию любого астероида, знал характеристики почти всех известных планет и их спутников… Но Вселенная была мертва для него. И когда однажды кто-то из студентов (сейчас он даже не мог вспомнить его лица) спросил его, верит ли он в возможность жизни на других планетах, профессор, со свойственным ему скептицизмом ученого, дал твердый, однозначный, сухой ответ, не оставлявший никаких сомнений в том, что жизнь как таковая возможна лишь на Земле, что она случайна, и что искать в ней какой-либо смысл, кроме собственно бытийности, просто глупо и бес-смысленно.

Как он раскаивался теперь в своих словах! Потеряв зрение 10 лет назад, он осознал, что во мраке Космоса существует Нечто, что непостижимо, незримо, но - Существует… Он ощущал Его присутствие повсюду, как ощущают на себе взгляд чужого человека. Оглядываешься – пустота, но все же знаешь: кто-то смотрит, следит, наблюдает – из темноты…

Тогда он понял, что пустота Космоса – это иллюзия, заблуждение; что мир не случаен: и гибель красных карликов, и рождение сверхновых… – все подчинено единому Закону.

Он ПОСТИГ Великий Замысел!.. В траекториях метеоритов, в орбитах планет, в расширении галактик, в массах и величинах, он увидел Великий Закон. Повсюду царил Промысел Божий!

«Как гармонично, целесообразно, разумно устроена вся Вселенная, - часто повторял он. - ”Космос” – это же от греческого - “устройство”, “устроение”, “украшение”… Прекрасна и разумна Вселенная».

Ощупывая неровную поверхность карты, потертую от времени и частых прикосновений, на которую были специально для него нанесены объемные названия светил, он будто бы странствовал по бесконечным просторам Космоса, и каждый раз восхищался его бескрайностью, его разумностью и осмысленностью.

С каждым днем в своем постижении уходя все дальше и дальше от Земли, в глубь Вселенной, он все яснее понимал, что Вселенная – неисчерпаема, беспредельна!

«Но должен же быть ей предел! Ничто не беспредельно!» - твердил он и устремлялся все дальше, до тех пор, пока не терял ориентиры, пока не переставал понимать, какие галактики его окружают, какая часть Вселенной объяла его своим мраком…

«Часть! Разве может быть у Вселенной часть? Разве не является она Полнотой, Вечностью, Неизбывностью? А если так, то она – нечленима… Она – протяженна и непрерывна…»

Эта мысль удивила его. Все, что он когда-либо знал, все, чему он когда-либо учил своих студентов, было развеяно в единый миг смутным ощущением Вечности…

«Вселенная не дискретна! – судорожно бормотал он. – А это означает, что у нее нет ни начала, ни конца… Она бесконечна!

Она - не рождена, следовательно, не может погибнуть!

Она – бессмертна?!»


«А как же появление звезд и крушение целых галактик?
Или они не рождаются и не умирают?
Лишь изменяются??»

«Материя, из одного состояния перетекая в другое, преображается… Но не иссякает!»

«Да, конечно…Что может иссякнуть и что может прибавиться - в Полноте, к Полноте?!»

«Воистину, все течет, все изменяется, но Жизнь, сама Жизнь – бесконечна!»

«Нет, мой друг, не в Космосе – жизнь, но Космос и есть сама Жизнь!»

«Вселенная, как утверждали древние, друг мой, как и Вечность, подобна сфероиду, центр которого везде, а окружность нигде…»

«Так же, как и Бог?..

В каждой частице бытия пребывает Он во всей Полноте Своей… В каждом человеке – Весь Бог, но в Боге – все Человечество…»

«Воистину: Вселенная – это Бог!»

Так заключил он и сел задумчиво, склонившись над потертой картой.

«Как я был слеп прежде. И как ясно все вижу теперь, когда глаза мои различают лишь тьму… Но тьма эта подобна Космосу!

В этом мраке я, кажется, приблизился к пониманию Вечности, в этой тьме я прозреваю бесконечно дальше, чем видят иные сквозь линзы и призмы самых сильных оптических систем…

Благословенна тьма! В ней я постигаю Смысл всего Сущего, в ней мне открывается Великий Закон Вселенной…»

На главную страницу >>>